 |
|
|
(автобиографическое)
Если раскладывать по полочкам-годам, то получается совсем плохо. Почти ничего не помню..
Раз. Я совсем маленький лежу в кровати, а отец стоит посреди комнаты и громко ругается с мамой. Уже поздно, глубокая ночь, а он только что пришёл с работы и устроил скандал, потому что якобы мама днём слишком пристально посмотрела на какого-то мужчину в окне. Мама меня берёт на руки, прижимает к себе, плачет. Я засыпаю от тепла её плеча.
Два. Мои родители из-за бесконечных скандалов развелись, когда я был ещё совсем маленьким ребёнком. Мама переезжает со мной в другой район города, но отец всё равно сразу же приходит и несмотря на протесты мамы помогает в обустройстве. Разбирает хлам в сарае, который отошёл нам вместе с комнатой. Он зажигает большой костёр из мусора, а я бегаю вокруг и радуюсь искрам.
Три. У меня почему-то оказалась не совсем здоровая печень, и мы едем с отцом в город Трускавец на Западную Украину, чтобы там пить вонючую воду "Нафтусю" из лечебных источников. Я халтурю, выливаю воду, а отец строго следит, чтобы я этого не делал. Мы остановились в доме у какой-то женщины, у неё есть огромная дворовая собака и её все боятся. Но я не боюсь и собака разрешает себя гладить. А потом я иногда живу прямо у неё в будке, целыми днями сижу в будке вместе с этой громадной собакой, а отец ходит по улице и ищет меня. От собаки ко мне в голову наползают блохи и отец моет мою голову жутким дустовым мылом. А ещё он украдкой от меня курит и очень стыдится, когда я его ловлю за этим занятием. Мы ходим на прогулки по Трускавцу и однажды набредаем на озеро прямо посреди города. Из кривого прута делаем удочку и ловим маленьких рыбок. И потом отпускаем их в озеро.
Четыре. Я в гостях у отца, в его квартире. Это комната в коммуналке. Отец очень стесняется своей комнаты из-за её маленького размера. Но мне комната нравится, потому что у неё есть балкон. Я вообще впервые вижу балкон не с тротуара, а стоя на нём. У отца очень старая одежда, застиранная, но чрезвычайно тщательно заштопанная. И ещё у него наиаккуратнейшим образом в шкафу разложены винтики, шайбочки, гаечки и болтики. Всё по видам и размерам, каждое - в своей ячеечке. И мне это очень нравится. Я выпрашиваю у него несколько разных винтиков.
Пять. Отец приезжает к нам и выпрашивает меня у мамы погулять. Мы долго едем в трамвае и в троллейбусе и приезжаем в городской парк. Отец меня фотографирует, а я лазаю по металлическим статуям различных животных. А потом мы садимся на большую скамейку из деревянных реек и он покупает беляши у тётки. Беляши очень горячие и жирные. Отец рассказывает мне про свою срочную службу, про то, как он в увольнении горстями собирал землянику прямо возле своей воинской части. Жир от беляшей стекает по рукам, я обсасываю пальцы, а отец тихо поёт песню "Я в весеннем лесу пил берёзовый сок." Он поёт для себя, но я слышу все слова и запоминаю эту песню. Мне кажется, это лучшая песня на свете.
Шесть. Мы с отцом едем в электричке на его работу. Он говорит, что работает мастером по наладке телеграфных аппаратов, рассказывает об этих аппаратах и дарит мне красивую длинную перфорированную ленту и ещё полную горсть маленьких бумажных кружочков, совсем маленьких, от перфорации. Мы приходим в отдельный домик в какой-то деревне - это почта. Отца там очень уважают, поят нас чаем с вареньем. Он налаживает аппарат с помощью камертона и отвёртки и мы едем обратно в город. Он показывает тонкую местную газету, где напечатаны его стихи. Он очень гордится этими стихами, а я их не понимаю. Уже перед самым домом я выпрашиваю у него удивительный камертон.
Семь. Мама почему-то очень неохотно рассказывает о том времени, когда мы жили все вместе. А потом и вовсе как-то ограждает меня от отца и его семьи, моей бабушки и деда. Но сама продолжает иногда общаться с бывшей свекровью, я это знаю.
Отец очень переживает, что не может меня видеть, а я не знаю об этом, да и не задумываюсь… Я ещё ребёнок и мне вполне достаточно матери.
Восемь. Мама снова выходит замуж и они с отчимом решают, что лучше бы меня "усыновить", потому что со своеобразной фамилией отца мне будет "сложно жить". Я догадываюсь, что теперь отцом будет считаться новый муж мамы. Сначала мы едем к "юристу", а потом к отцу. Мы едем туда втроём - я, мама и отчим. Я и отчим садимся на стулья рядом, а мама уходит в другую комнату к отцу. Мама долго разговаривает с ним в другой комнате, они кричат и ругаются. А потом отец выходит, он какой-то тихий и отрешённый. В руках у него лист бумаги и он протягивает его маме и говорит "я подписал". А ко мне он почему-то не подходит. Через несколько дней мама даёт мне новое свидетельство о рождении, где в графе "отец" была фамилия и имя отчима. Я несу его в школу.
Девять. Отец внезапно приходит в техникум, где я учусь, заглядывает в аудиторию, машет рукой. Я краснею, говорю "это ко мне" и пулей выскакиваю в коридор. Кричу на отца за то, что он здесь появился. Как я буду объяснять своим, кто он такой?! Он кивает, соглашается, уходит. Мне стыдно, что он приходил.
Десять. Я вырос, стал жить отдельно и привык, что из родителей у меня есть только мама. Я уже знал, что отец женился повторно и иногда до меня доходили какие-то отдельные отголоски его жизни. То я случайно узнал, что у него в новой семье родился ещё один ребёнок, тоже сын. То потом мать рассказывала, что он приходил к ней, говорил, что он снова живёт один и у него нет денег. Мама накормила его и дала ему мои старые вещи, которые я не взял с собой из родительского дома.
Одиннадцать. Однажды, когда я был в гостях у матери, она долго как-то мялась, а потом сказала, что приходил отец и хотел меня видеть. И что он наверное придёт на вокзал "посмотреть на меня". В день отъезда я стоял у дверей вагона и смотрел по сторонам. Я не видел отца. Я нигде не видел отца. И поезд уже тронулся, и я зашёл в вагон. И тогда я увидел его. Он стоял, спрятавшись за колонной, далеко от моего вагона. Он украдкой выглядывал из-за колонны и смотрел на меня. А я не спрыгнул с поезда и не побежал к нему. Я просто увидел, что у него страшный вид, очень старая одежда и это бросается в глаза. И лицо у него какое-то старое и тёмное. Я сделал вид, что не узнал его. Просто скользнул глазами по его фигуре и уехал.
Двенадцать. Когда мне случилось 39 лет, вдруг, в один день, без всякой видимой причины, я остро почувствовал необходимость найти его и поговорить. Я приехал на Украину, расспросил мать об отце и узнал про городок, в котором он живёт. И я поехал на машине в этот городок. Я ничего не знал, кроме названия этого городка. И тогда я стал ездить по ЖЭКам, ЗАГСам и искать его следы. И следы нашлись. Нашлась коротенькая запись в ЗАГСовой книге о его смерти. Просто дата и адрес, по которому он умер. Я стоял, смотрел на эту единственную строчку в толстой ЗАГСовой книге и не мог это понять. А потом я сел в машину и поехал к его дому. Это оказалось страшное разрушенное общежитие. Там были бесконечные переходы и закоулки и не у кого было спросить про квартиру отца. Я спрашивал у людей, заходивших в подъезды этой трущобы, но никто его не помнил. Потом, когда я уже совсем отчаялся, какая-то страшная старуха вспомнила почтальона Юру. И бесконечными тёмными коридорами со свисающими проводами и кислым запахом провела меня к его комнате.
Это была ужасная комната, тёмная и ободранная. Она пустовала, дверь болталась на отбитых петлях. Эта же старуха рассказала, что Юра долго болел, лежал в социальной больнице, там же и умер. Над его кроватью санитары видели мою фотографию и фотографию его второго сына. Слава богу, впоследствие оказалось, что хоронил его сын, то есть мой брат. Так что хотя бы в последнем своём пути он оказался не одинок.
Ещё старуха вспомнила адрес его жены и посоветовала подробнее узнать у неё.
Долго кружил вокруг подъезда, не решаясь подняться к квартире его второй жены. Потом всё-таки поднялся по ступенькам. Дверь открыла его вторая жена и сразу узнала меня по фотографиям, принадлежавшим отцу. Пригласила войти и тоже сообщила, что папа давно умер. Я посидел у неё, посмотрел на его снимки. Он сильно постарел в последние годы.
А потом мы с ней поехали на могилу. Это было уже глубокой ночью. Мы долго ходили по рядам и никак не могли найти нужное место. Его жена уже хотела уходить, но я упросил поискать ещё. Наконец она нашла, почти на самом краю кладбища. При свете моего автомобильного фонарика могила казалась заброшенной и очень неухоженной. Это собственно была и не могила, а холмик, среди ещё нескольких таких же.
Я оборвал траву вокруг холмика, присел на корточки, открыл бутылку водки и мы выпили с отцом. Потом я спел ему один куплет про то, как он в весеннем лесу пил берёзовый сок.
Это мой отец, я и мама. |
Здесь отец со своим сыном от второго брака. |
Его армейская фотография. |
.......
Я знаю, что мне нет прощения. Что никакие самооправдания вроде "такое было время" и т.п. не смогут ничему помочь. Может быть, отец перед смертью простил бы меня, но я опоздал.
Я просто говорю тем, кто имеет детей или будет их иметь: Как бы ни сложилась ваша жизнь, что бы в ней не происходило, никогда, НИКОГДА не смейте лишать своих детей общения с родным отцом. Это может быть непоправимо.
|
|
